 При копирования материалов сайта, ссылка на Dark Shelter
ОБЯЗАТЕЛЬНА!!!
ПРОСТРАНСТВО - пространство, будучи одним из важнейших элементов мифопоэтической архаичной модели мира, осмысливалось в рамках этой модели совершенно отлично от того, как оно представляется современному человечеству под воздействием научных взглядов (особенно после Галилея и Ньютона), которые постулировали геометризованное, гомогенное, непрерывное, бесконечно делимое ПРОСТРАНСТВО.» равное самому себе в каждой его части. Это «рационализированное» про-странство не существовало в мифопоэтической модели мира (как нередко не было и самого слова для «ПРОСТРАНСТВА»). В архаичной модели мира ПРОСТРАНСТВО оживотворено, одухотворено и качественно разнородно. Оно не является идеальным, абстрактным, пустым, не предшествует вещам, его заполняющим, а наоборот, конституируется ими. Оно всегда заполнено и всегда целостно; вне вещей оно не существует. Воплощением отсутствия Пространства (не- Пространства.) является хаос до начала творения; в условиях уже наличествующего творения, когда складывается оппо-зиция: Пространство в космосе (в центре) — отсутствие Пространства в хаосе (на периферии); наконец, внутри самого космоса — в остатках хаотического начала, ещё не переработанного космическими силами, когда хаотическое отсутствие Пространства (не- Пространства) помещается в центре космоса, который окружает своим Пространство область хаотического не- Пространства. Не разделяет мифопоэтическое сознание и Пространство и время. Любое полноценное описание Пространства первобытным или архаичным сознанием предполагает определение «здесь-теперь», а не просто «здесь»; Пространство и время образуют в этом случае неразрывное единство — хронотоп. «Языковая» мифология подтверждает это заключение нередкими примера-ми обозначения Пространства, его «наполнения» (боги, люди, животные, растения, элементы сакральной топографии, сакрализованные и мифологизирован-ные объекты из сферы культуры, совокупность всего, что так или иначе «организует» Пространство, собирает его) и времени одним и тем же словом или словами одного корня. Классический образец — лат.orbis, «окружность», «круг», но и — «земной круг», «мир», «земля» (ср. orbis terrae или terrarum; такжё— «область», «страна», «царство» и т. д.» даже «небо», «небесный свод»); «годичный круговорот», «год», «круговое движение» (ср. orbus temporum «круговорот вре-мён», orbis annus, «годовой оборот») и, наконец, «человечество», «человеческий род», целый ряд круглых предметов и т. п.
Отделённость Пространства от не- Пространства, его от-дельность — важнейшее свойство Пространства, и в ряде случаев само Пространство обозначается по этому принципу (ср. др.-инд. «пространство» при rjati, «простира-ет», из индоевропейского rёg, «проводить линию», «резать», «очерчивать»; ср. лат. regiones, «небесные линии», проводившиеся во время га-даний римскими авгурами, но и обо-значение определённого пространства, региона). Но Пространство возникает не только и не столько через отделение его от чего-то, выделение из хаоса, сколько через развёртывание, распространение его вовне по отношению к некоему центру [т. е. той точке, из которой совершается или некогда совершилось это развёртывание и через которую как бы проходит стрела развития, ось разворота; ср. при др.-инд. rajas -«пространство», обозначение творческого женского принципа Vi-raj], букв «раз-» и «простор» («пространство»)] или безотносительно к этому центру. В этом последнем случае особенно показательным нужно считать русское слово «пространство», обладающее исключительной семантической ём-костью и мифопоэтической вырази-тельностью. Его внутренняя форма (* pro-stor-) апеллирует к таким смыслам, как «вперёд», «вширь», «вовне», < открытость », « воля ». Мифопоэтическая вселенная — не просто широкое, развёртывающееся вовне, свободное Пространство. Это Пространство к тому же организовано, расчленено, состоит из частей и, следовательно, предполагает две проти-воположные по смыслу операции, удостоверяющие, однако, единое содержание — составность Пространства. Речь идёт об осуществляемых мифологическим мышлением и действием операциях членения (анализ) и соединения (синтез) Пространства, которые выявляются не только в результате научной реконструкции, но и реально и вполне осознанно используются носителями мифологического сознания в основном годовом ритуале на стыке старого и нового года: распадение старого мира [прежнего пространственно-временного (и вещного) континуума] — расчленение жертвы, понимаемой как образ этого мира; составление (соединение, синтезирование из частей, образо-вавшихся при распадении) нового мира — собирание воедино членов те-ла расчленённой ранее жертвы. Вместе с тем на заключительном этапе мифопоэтической эпохи обнаруживается тенденция выработки основ «пред научной» и «пред философской» концепции относительно однородного и равного самому себе в своих частях Пространства. На этом этапе Пространства предпочитают описывать не столько как гармоническое равновесие соподчинённых частей, имеющее эстетическую ценность дома космизованность Пространств придаёт ему эту ценность) и потому доступное отражению в Слове (характерно, что космогонические тексты о Пространстве. и его частях лежат у истоков того, что можно назвать эстетически отмеченной, сакральной поэзией), сколько как то, что измеряется. Эти измерения Пространства во многих традициях получили исключительное развитие (напр., в Египте, з Двуречье, в Китае, в древнеамерика неких цивилизациях и т. п.) и дали начало разветвлённой нумерологии и геометрии (отчасти — астрономии) как особым областям постепенно леса крализующегося знания. Но и в эту эпоху Пространство всё ещё лишено непрерывности, сплошной протяжённости, гомогенности; оно разнородно. Особенного внимания заслуживают случаи, когда разные (в идеале — все) возникающие части Пространства имеют единый источник происхождения, в частности, когда им ставятся в соответствие разные части некоего единого другого образа. Ср. мифы о происхождение частей космического или (чаще) земного Пространства из членов тела первочеловека Мифологизированные объекты, заполняющие Пространство и конституирующие его выстраивают в пределах общего Пространства некое семантическое Пространство определённой структуры (семантическое обживание Пространства). Центр всего сакрального Пространства, отмечается алтарём, храмом, крестом, древом мировым, мировой осью (axis), пупом земли, камнем, мировой горой, высшей персонифициро-ванной сакральной ценностью. К центру ведёт путь, т. е. то, что связывает самую отдалённую пери-ферию, во-первых, и все объекты, заполняющие Пространство, во-вторых, с высшей сакральной ценностью. Движение по Пространству к центру подтверждает действи-тельностьистинность самого Пространства, «пробегаемого» этим путём, и, главное, доступность каждому узнать -Н-., освоить его, достигнуть его сокровенных ценностей. Путь в горизонтальном Пространстве стал той осью, на которой создавались различные эпические формы народной словесности и прежде всего сказка. В сказке герой отправляется вовне, на периферию Пространства, отличающуюся особой опасностью и концентрацией злых сил; более того, место, к которому приезжает сказочный герой, часто находится вне Пространства, в том остатке «непространственного» хаоса, где решается судьба и героя, и самого этого места, поскольку победа героя обозначает освоение Пространства, приобщение его космизированному и организованному «культурному» Пространству. Такая же задача решается и в специальных ритуалах освоения Пространства во многих традициях: обход территории по периметру, операция освоения центра (или двух основных центров — переднего угла и печи — при ритуале перехода в новый дом у восточных славян), освя-щение ключевых точек нового Пространства с помощью жертвоприношения, помещения в них сакральных ценностей (крест, икона, другие символы благополучия), разного рода оберегов и амулетов, заговаривания (молитвы, заговоры и т. п.); ср. мифологические фигуры богов стран света, охранителей-стражей границ Пространства или его отмеченных точек и т. п. Некоторые тексты, описывающие путь, очень подробно характеризуют объектную структуру Пространства; ср., например, заговоры с детально разработанными этапами пути из своего дома к сакральному центру (из избы дверьми на двор, со двора воротами в поле, по дороге через поле, реку, через лес и горы, к синему морю-окияну, посреди которого остров Буян, на нём бел-горюч камень-алатырь, на нём дерево, крест и т. п., иногда святители); при этом начальная и конечная точки пути соотнесены с отмеченными временными моментами (напр., с утренней - зарёй или появлением месяца и звёзд). «Объектная» структура пути вместе с тем с исключительной точностью указывает все грани перехода . между «своим» П. и «чужим» П, Особое внимание мифопоэтического знания к началу и концу (пределу с одной стороны, и к переходам-границам (порог, дверь, мост, лестница. окно и т. п.), — с другой, обнаруживает его тончайшую способность не только к дифференциации Пространства, но и к усвоению (определению) семантики частей Пространства, преимущественно тех ключевых мест (или моментов, если речь , идёт о времени), от которых зависит: безопасность человека. Поэтому в архаичной модели мира особое внимание уделено «дурному» Пространству. (болото. или. ущелье, развилка дорог, перекрестки, Нередко особые объекты указывают на переход к этим неблагоприятным местам или же нейтрализуют их роль креста, позже — храма, часовни. иконы и т. п.). Автор электронной мифологической энциклопедии Александрова Анастасия myfhology.narod.ru Наряду с универсальными для любого мифопоэтического сознания чертами восприятия Пространства можно засвидетельствовать и различия, связанные с особенностями образа жизни, людей и их материального производства. Французский археолог и этнограф А. Леруа-Гуран отмечает, что для бродячего охотника Пространство — это путь, трасса его кочевок: он восприиимает Пространство динамически, двигаясь через него ‘та линейная и динамическая форма Пространства. (espace itinerant) отразилась я в древнейшей мифологии — особенно в мифах о культурных героях, совершающих свои подвиги как бы по пути своих странствований. Древность этой мифологии засвидетельствована памятниками верхнепалеолитическои наскальной живописи, где композиция развёртывается линейно на протяжении иногда километров (пещеры Ласко, Нио и др.). Представления о статическом или радиальном Пространстве.( espace rayonnant), воспринимаемом в виде серии расходящихся от сакральнного центра концентрических кругов, затухающих к границам неведомого, присущи только земледельческим народам и народам городской культуры. Архаичные представления о Пространстве в частности о роли пути в освоении Пространства и в становлении героя (как субъекта странствия), надолго пережили мифопоэтическую эпоху. Хронотоп тех произведений античной художественной литературы позднего периода, которые определяются как авантюрный роман испытания, авантюрно-бытовой роман, биографический роман, равным образом сохраняет как следы мифопоэтического понимания Пространства, так и признаки начавшегося процесса демифологизации и десакрализации этого Пространства (ср. абстрактную пространственную экстенсивность с обилием случайностей, техническую неконкретизированную связь Пространства и времени, пассивность и известную «механистичность» героя в отношении П. и времени и т. п. как харак-терные черты античного романа). Рыцарский роман средневековья в определённой степени продолжает эту же линию. Но и в великих произведениях искусства от «Божественной комедии» Данте до «Фауста» И. В. Гёте, «Мёртвых душ» Н. В. Гоголя или «Преступления и наказания» Ф. М. Достоевского достаточно отчётливо обнаруживаются следы мифопоэтической концепции П. Более того, подлинное и самодовлеющее П. в художественном произведении (особенно у писателей с мощной архетипической основой) обычно отсылает именно к мифопоэтическому Пространству (ср. творчество Э. Т. А. Гофмана, Гоголя, Достоевского, М. Пруста, Дж. Джойса, Ф. Кафки, Т. Манна, Г. Хессе, А. Белого, К. К. Вагинова, А. П. Платонова и др.) с характерными для него членениями и семантикой составляющих его частей. То же относится и к произведениям изобразительного искусства (ср. тему Пространства в иконописи, у Джотто и других тречентистов, у мастеров «космизированного» пей-зажа в 16 в., в ряде более поздних направлений живописи и скульптуры — вплоть до наших дней. |
|
|
|
||
| Добавил: Нехристь | Просмотров: 1250 | Нет комментариев |
