Сатанистка

У храма стоит девчонка,
Неподвижно на двери глядя...
Темной волною на плечи
Спадают пушистые пряди.

Губу закусила жестко,
К воротам не делая шага,
Лишь только глядит на двери
Чужого этого храма.

Прихожане зовут за собою,
О душе ее что-то вещая,
А на твердый отказ отходят
Удивленно и возмущаясь.

Но Темное Пламя в сердце
И в душе у нее полыхает,
И в двери этого храма
Нога ее не ступает.

На груди у нее - символ Ада,
Перевернутая Пентаграмма,
И Путь ее - Путь Свободы,
А не вместе со стадом баранов...

И усмешкой тронула губы
Мысль о том, как идут все молиться...
И, гордо встряхнув головою,
Прочь уходит Темная Жрица.

Антихристианское

"Там, где властвует Ад,
Оттуда нет дороги назад,
Вы там над собой не вольны...
Это Ад... Ад Сатаны!!!"

Так поучают те,
Чей бог распят на кресте...
Стадом тупым идя в Рай:
"Не выбирай!"

Но мы хотим выбирать,
На бога их нам посрать...
И мы поднимаем взгляд -
Нет нам дороги назад.

Нет нам дороги в ложь -
"Веруй, или умрешь!"
Не скажет никто тупой:
"Грех властвует над тобой!"

И не склоняемся мы
у ног Господа Сатаны,
А белосветная мразь
У бога валится в грязь...

И этим мы все сильны.
Мы - Армия Сатаны...
А белосветный бог
Убогих себе сволок.

Но Сатана - не он...
Ему не нужно дерьмо.
Так что выбираем мы
Путь. Путь Сатаны.

Я касаюсь руками забвенья...

Я касаюсь руками забвенья,
Отраженном в куске хрусталя...
Растворяясь в потоке мгновений,
Это боль не твоя, не моя...

Погружаясь в холодные дремы,
Забывая о том, что есть жизнь,
Мне деревьев усталые кроны
Прочитают вслух Книгу Лжи...

И, шагнув на гранитные склоны
В той Стране, что на глобусе нет,
Я пройду по тропе, где бутоны
Раскрывает свои Темноцвет...

Темный Ритуал

Блики огней, пляски теней...
И лунный серебряный свет...
Шорох ветвей, отблеск ножей..
Чужих средь собравшихся нет...

И льется на камень теплая кровь,
На камень - Темный Алтарь...
И Призывы к Великой Матери Тьме
Здесь звучат, как звучали и встарь...

И пьянящий, сводящий с ума аромат
Наполняет звенящую Ночь...
И дрожит отраженье ущербной луны
На Напитке, дарующем мощь...

И по кругу обходит Священный Сосуд,
Разделяя Напиток на всех...
И касаются губы Матери Тьмы,
Принимая в себя Жизнь и Смерть...

Наш Путь не молитвы и наглая ложь,
Наш Путь - это Путь Сатаны...
И те, кто познал его Силу и Суть,
Остаются навеки Верны...

(Посвящается моему Наставнику на Темном Пути - Дазарату)

Новогодний вечер

Пусть кружатся седые снежинки,
Новый Год расправляет плечи...
В этот праздник чужое веселье
Разжигает памяти свечи...

Пусть кружатся все вокруг елок,
Открывают шампанское с пеной...
Я сегодня опять ощущаю -
Я одна - одна во Вселенной...

В этот вечер я плакать не буду,
Слезы кончились в тот зимний вечер...
Когда вы не смогли друг без друга
И ушли навсегда в Тьму Предвечную...

Я касаюсь белого снега -
Как он падал на ваши лица...
Расскажите, мои родители,
Как вам вместе рядышком спится?

Я лицо поднимаю к небу -
Имена ваши помнить буду...
И пускай между нами Вечность...
Я о вас никогда не забуду...

Это, собственно, и объяснение, почему Новый Год для меня не праздник...

Темные боги

Бог - это Яхве, бог - Христос...
Богом называют Аллаха...
Но так же богами тех назовут,
Тех, кто пришел из мрака...

Темные боги древних времен,
О которых почти забыли,
Восстанут из тлена над мертвой землей,
Восстанут из праха и пыли...

И пусть тот христос или аллах
Кровь своих "чад" выпивает...
Но крепче оков скует его страх -
Ад на земле наступает...

И над землею взойдет Сатана,
Утвердившись на Черном Престоле
И навсегда Предвечная Тьма
Поглотит белосветную волю...

Ночь

Тьмой начинается нежный рассвет,
И закат завершается Тьмой...
Звезды дарят серебряный призрачный свет,
Куполом встав над землей...

И прохладою веют с далеких глубин
Распростертые крылья небес,
И о чем-то мерцают издалека
Звезды-искры, дети чудес...

Моя любовь...

Моя любовь со мной здесь всегда,
Она в моем сердце не прейдет никогда...
Любовь к тому, кто мне жизнь приоткрыл,
Истину в ней навсегда подарил...

К тому, на кого клевету наводили
Две тысячи лет обманщиком мнили...
Чей образ чернили, не ведая суть,
Чье имя судили, судили чей Путь.

Но вера в него, как и любовь
Кипеть заставляет всю мою кровь.
Гордо смотреть, сознавая себя...
Верить. Идти, не скуля, не скорбя.

***

Бархат тиши.
Тьма.
Звоном звучит
Луна.

Глаз облаком
Закрыт.
Сталь ножа
Серебрит.

Холод ночи...
Огонь.
Теплый поток
На ладонь.

Имя звучит
Твое,
Воздух Тьмой
Напоен.

Я Силу Твою
Приму,
Грудью полной
Вздохну.

И Ада узрю
Глубину.
Сатана, Во Славу
Твою.

Размышления

Ты не родился в хлеву,
Не тебе приносили дары
От Ирода стороной
Не к тебе приходили волхвы...

Ты не жил на земле,
Рассказы о боге храня,
И ты не учил народ
Пришествию Судного Дня.

Ты за меня не страдал,
Не умирал за меня.
И не ты нес свой крест
Под солнцем палящего дня...

И за что мне хранить
Верность тебе, скажи?
Зачем почитать тебя,
Зачем мне с тобой дружить?

Тобой лишь пугают народ,
Что молиться приходит в храм,
О тебе говорят, как о зле,
И что верить нельзя ни на грамм...

Но пусть скажет мне тот, о ком
Говорят, что он есть любовь,
Где он был, когда моя мать
Умирала в доме пустом...

Где он был, когда его звал
Тот ребенок, что верил в него,
И кто остался на дне,
Расстрелян в траншее пустой...

И пусть мне расскажут о том,
Как его призывали тогда,
Когда слуги его
Умирали за него на кострах...

Нет, я знаю, что ты не такой...
Ты не держишь стада овец,
И не нужно биться об пол,
И не нужно жертвы сердец...

И ты нас не зовешь
За тебя умирать, как рабов,
И на коленях стоять,
Истирая в молитвах их в кровь...

Ты лишь даешь понять,
Что мы не рабы, не мразь,
И что мы можем пойти,
Строить жизнь, не боясь...

Не бояться вдруг посмотреть
Не тем взглядом и не туда,
Не бояться мыслей своих,
Не бояться поднять глаза...

И я отвергаю ложь,
Которую мне дают,
Что две тысячи лет
В разум народу бьют...

Мой путь остается моим,
И я с него не сверну...
Пусть они выбирают Христа...
А я - за Сатану...

Темная Клятва

Свечи, Алтарь, огонь
И разомкнутый полумрак...
Я сегодня пришла к Тебе,
Я Твой принимаю Знак.

Я свою проливаю кровь,
И струится она на Алтарь,
Я Клятву Тебе приношу...
Капли крови - Темный янтарь...

Это не миро - кровь,
Знаком Твоим на чело,
И вкусят мои уста
Теплую кровь с вином...

Я Твой выбираю Путь,
Буду следовать за Тобой.
И душу мою озарит
Тьмы Предвечной Огонь...

Сатанист

Твердая походка,
Уверенный взгляд,
Нет, не христианин -
Он наш Темный брат.

И не крест с ублюдком
На груди висит -
Это пентаграмма
Серебром блестит.

И в руке не Библия -
Ритуальный нож.
Темное причастие -
Это кровь с вином.

И не ряса скотская
Черный балахон,
Не молитвы с ползаньем
Перед Божеством.

Прозвучит уверенно
Призыв к Сатане -
Жертвою оплачено
Его слово к Тьме.

И не милость жалкая
На руки падет, -
Это Тьма Предвечная
Силой снизойдет...

(посвящается Mainframe'у)

Православная христианка

Длинная юбка, платок, очи долу,
Свечка, крещенье, низкий поклон...
Ты снова приходишь молить у иконы
Ту неземную, божью любовь...

Ты снова в поклоне униженно молишь,
Слезы стирая с невысохших щек,
Снова с надеждой смотря на икону,
В сердце молитву читаешь без слов...

И так год за годом ты просишь, согнувшись,
Просишь прощенья за то, что живешь,
И без конца ты хочешь отмыться
От того, что здесь называют "грехом"...

И призрак Ворот того божьего "рая"
То ярче блеснет, то погаснет совсем...
Туда ты стремишься, не помышляя,
О жизни сейчас, на этой земле...

Ну, а когда весь твой срок земной выйдет,
Рабой ты согнешься в ином бытии,
Ведь все, что ты можешь - униженно клянчить
Милость и слезно благодарить...

И не тебе быть среди сильных,
И не тебе слез скорби не лить...
Прожила, как раба, воспитав в себе червя,
Значит, червем и на "том свете" быть...

(Навеяно пребыванием на христианских чатах проекта Майл.ру и прочтением Эзодеры)

Любовь к Сатане

Пусть ночь касается дыханьем,
Чуть нежно губы теребя...
И шорох ветра, как признанья
"Люблю тебя... люблю тебя..."

Я скину платье, как оковы,
Оденусь в лунный дивный свет...
Я в эту ночь сливаюсь снова
С Тем, кому много тысяч лет.

И замирают на мгновенья
Осколки-звезды хрусталем,
В едином вихре вдохновенья
Ночь озаряется огнем...

И, разбиваясь на брильянты,
Огонь из Ада глубины
Бесценным трепетным сияньем
Мне Силу даст Предвечной Тьмы.

Слезы

Что такое слезы? То счастье
От минут долгожданной встречи.
Что такое слезы? Хрустальный
Поток из самого сердца.

Что такое слезы? Алмазы.
Бесценных чувств достоянья.
Что такое слезы? То радость
От единого в такт дыханья.

Что такое слезы? Беспечность
Находиться с тобою рядом.
Что такое слезы? То нежность.
Прикосновенья взглядом.

Что такое слезы? Разлука.
Это боль до потери речи...
Что такое слезы? То плакать.
Расстаюсь не на день - на вечность...

Уход

К спокойным потокам той древней реки -
Течет она к царству Аида -
Закутавшись в холод могильной земли,
Паром подожду молчаливо.

Неспешно паромщик тут машет веслом,
Волну за собой оставляя...
И так день за днем, и так за годом год
Нигде ничего не меняя...

Я с прошлым расстанусь - его больше нет
Бесплотной мелькну прочь я тенью
И в Царство, в котором не встанет рассвет -
В Царство уйду я забвенья...

Рассвет коснется лица лишь шорохом
О себе скажет он безмолвием...
Не говори ничего - слов не надобно -
Чашу подай - выпью яда я...

Вихрем уносит мечты - так предписано -
Хоть без тебя просто жить - нету смысла мне.
И пусть над городом дождь - тучи черные -
Хлещет вода струной вороненою,

Я разберусь сама - то война моя -
И в ней нельзя быть мне слабою...
И не с тобой война - кровью алою -
Бьюсь я с своей душой - птицей Хаоса...

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. Что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят — все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. На время — не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? — Там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? — Ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, —
Такая пустая и глупая шутка...

Ворон

Как-то в полночь, в час угрюмый, утомившись от раздумий,
Задремал я над страницей фолианта одного,
И очнулся вдруг от звука, будто кто-то вдруг застукал,
Будто глухо так застукал в двери дома моего.
«Гость, – сказал я, – там стучится в двери дома моего,
Гость – и больше ничего».
Ах, я вспоминаю ясно, был тогда декабрь ненастный,
И от каждой вспышки красной тень скользила на ковер.
Ждал я дня из мрачной дали, тщетно ждал, чтоб книги дали
Облегченье от печали по утраченной Линор,
По святой, что там, в Эдеме, ангелы зовут Линор, -
Безыменной здесь с тех пор.
Шелковый тревожный шорох в пурпурных портьерах, шторах
Полонил, наполнил смутным ужасом меня всего,
И, чтоб сердцу легче стало, встав, я повторил устало:
«Это гость лишь запоздалый у порога моего,
Гость какой-то запоздалый у порога моего,
Гость – и больше ничего».
И, оправясь от испуга, гостя встретил я, как друга.
«Извините, сэр иль леди, – я приветствовал его, -
Задремал я здесь от скуки, и так тихи были звуки,
Так неслышны ваши стуки в двери дома моего,
Что я вас едва услышал», – дверь открыл я: никого,
Тьма – и больше ничего.
Тьмой полночной окруженный, так стоял я, погруженный
В грезы, что еще не снились никому до этих пор;
Тщетно ждал я так, однако тьма мне не давала знака,
Слово лишь одно из мрака донеслось ко мне: «Линор!»
Это я шепнул, и эхо прошептало мне: «Линор!»
Прошептало, как укор.
В скорби жгучей о потере я захлопнул плотно двери
И услышал стук такой же, но отчетливей того.
«Это тот же стук недавний, – я сказал, – в окно за ставней,
Ветер воет неспроста в ней у окошка моего,
Это ветер стукнул ставней у окошка моего, -
Ветер – больше ничего».
Только приоткрыл я ставни – вышел Ворон стародавний,
Шумно оправляя траур оперенья своего;
Без поклона, важно, гордо, выступил он чинно, твердо;
С видом леди или лорда у порога моего,
Над дверьми на бюст Паллады у порога моего
Сел – и больше ничего.
И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,
Видя важность черной птицы, чопорный ее задор,
Я сказал: «Твой вид задорен, твой хохол облезлый черен,
О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер,
Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?»
Каркнул Ворон: «Nevermore».
Выкрик птицы неуклюжей на меня повеял стужей,
Хоть ответ ее без смысла, невпопад, был явный вздор;
Ведь должны все согласиться, вряд ли может так случиться,
Чтобы в полночь села птица, вылетевши из-за штор,
Вдруг на бюст над дверью села, вылетевши из-за штор,
Птица с кличкой «Nevermore».
Ворон же сидел на бюсте, словно этим словом грусти
Душу всю свою излил он навсегда в ночной простор.
Он сидел, свой клюв сомкнувши, ни пером не шелохнувши,
И шептал я, вдруг вздохнувши: «Как друзья с недавних пор,
Завтра он меня покинет, как надежды с этих пор».
Каркнул Ворон: «Nevermore».
При ответе столь удачном вздрогнул я в затишьи мрачном,
И сказал я: «Несомненно, затвердил он с давних пор,
Перенял он это слово от хозяина такого,
Кто под гнетом рока злого слышал, словно приговор,
Похоронный звон надежды и свой смертный приговор
Слышал в этом «Nevermore».
И с улыбкой, как вначале, я, очнувшись от печали,
Кресло к Ворону подвинул, глядя на него в упор,
Сел на бархате лиловом в размышлении суровом,
Что хотел сказать тем словом Ворон, вещий с давних пор,
Что пророчил мне угрюмо Ворон, вещий с давних пор,
Хриплым карком: «Nevermore».
Так, в полудремоте краткой, размышляя над загадкой,
Чувствуя, как Ворон в сердце мне вонзал горящий взор,
Тусклой люстрой освещенный, головою утомленной
Я хотел склониться, сонный, на подушку на узор,
Ах, она здесь не склонится на подушку на узор
Никогда, о nevermore!
Мне казалось, что незримо заструились клубы дыма
И ступили серафимы в фимиаме на ковер.
Я воскликнул: «О несчастный, это Бог от муки страстной
Шлет непентес – исцеленье от любви твоей к Линор!
Пей непентес, пей забвенье и забудь свою Линор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
Я воскликнул: «Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!
Дьявол ли тебя направил, буря ль из подземных нор
Занесла тебя под крышу, где я древний Ужас слышу,
Мне скажи, дано ль мне свыше там, у Галаадских гор,
Обрести бальзам от муки, там, у Галаадских гор?»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
Я воскликнул: «Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!
Если только Бог над нами свод небесный распростер,
Мне скажи: душа, что бремя скорби здесь несет со всеми,
Там обнимет ли, в Эдеме, лучезарную Линор -
Ту святую, что в Эдеме ангелы зовут Линор?»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
«Это знак, чтоб ты оставил дом мой, птица или дьявол! -
Я, вскочив, воскликнул: – С бурей уносись в ночной простор,
Не оставив здесь, однако, черного пера, как знака
Лжи, что ты принес из мрака! С бюста траурный убор
Скинь и клюв твой вынь из сердца! Прочь лети в ночной простор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
И сидит, сидит над дверью Ворон, оправляя перья,
С бюста бледного Паллады не слетает с этих пор;
Он глядит в недвижном взлете, словно демон тьмы в дремоте,
И под люстрой, в позолоте, на полу, он тень простер,
И душой из этой тени не взлечу я с этих пор.
Никогда, о, nevermore!

Гляди! Вон сидит юнец.
И близок его конец.
Умрет он так от тоски
Грусть рвет его на куски...

Открыта дверь на балкон,
Глянь вниз...а там лежит он
Не понял никто его
И имя ему - Пьеро..

Знаете ли вы, бездарные, многие,
думающие нажраться лучше как,-
может быть, сейчас бомбой ноги
выдрало у Петрова поручика?..

Если он приведенный на убой,
вдруг увидел, израненный,
как вы измазанной в котлете губой
похотливо напеваете Северянина!

Вам ли, любящим баб да блюда,
жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре блядям буду
подавать ананасную воду!

НАТЕ!
Через час отсюда в чистый переулок
вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
а я вам открыл столько стихов шкатулок,
я - бесценных слов мот и транжир.

Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста
Где-то недокушанных, недоеденных щей;
вот вы, женщина, на вас белила густо,
вы смотрите устрицей из раковин вещей.

Все вы на бабочку поэтиного сердца
взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош.
Толпа озвереет, будет тереться,
ощетинит ножки стоглавая вошь.

А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется - и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я - бесценных слов транжир и мот.

А ВЫ МОГЛИ БЫ?
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?